Тишину и полумрак сонного позднего утра разорвала настойчивая трель звонка. Неторопливо зачесывая назад мокрые волосы, вооруженный только автоматической зубной щеткой, в убойных доспехах из шелкового китайского халата с драконами и сырого полотенца на шее, Стрикленд с ленивым неудовольствием покосился на ерзающий по поверхности туалетного столика телефон, готовый привычно проигнорировать вызов ввиду занятости. Но высветившееся на дисплее имя Кромвеля вынудило закрыть кран и принять вызов.
Разговор был пугающе коротким. Адам, казалось, не слышал его, повторяя его имя, как заведенный, перемежая его с леденящими душу болезненными стонами, пока по барабанным перепонкам и по нервам не резанул пронзительный, полный нечеловеческой боли крик. Разорвав связь, Коди, моментально проснувшийся и откровенно перепуганный, заметался по квартире по привычной, годами отработанной траектории, собираясь в кратчайшие сроки, чтобы уже через десять минут выехать их паркинга, терзая бортовой компьютер машины на предмет пробок на марштуре.
Весь путь Стрикленд перебирал в уме версии, что могло произойти с Кромвелем и каждая последующая была страшнее и кровожаднее предыдущей. По одной из версий Адам влип в какие-то мафиозные разборки и теперь, простреленный и истекающий кровью, мог быть где угодно. Хитро объезжая запоздалые утренние пробки по витиеватому, но зато выигрышному ввиду относительно свободному от основного трафика маршруту, Коди торопливо прикидывал, что делать в первую очередь, если Адама не окажется дома - наихудший, мать его, сценарий. Взвинтив себя почти до паники, он лихо затормозил перед хорошо знакомым домом, не думая даже, что скрип тормозных колодок от него маневра был слышен, наверное, на другом конце улицы, и совсем не солидным бегом влетел на крыльцо, оглядываясь мельком. То, что нападающие могли быть в доме, опровергало отсутствие чужих машин в зоне видимости и целостность входной двери. Этот факт слегка успокоил, но радоваться было, определенно, рано.
- Адам! - Коди вбежал в дом, высматривая в просторном холле хоть какие-то проблески света. Из спальни донесся отчетливый, вымученный стон. Сбросив пальто прямо на пол, Стрикленд метнулся на звук и застыл на пороге, как вкопанный. - Бог мой, Адам... Тыыы?! - над бледным, как смерть, Кромвелем, неподвижным чернильным озером нависала непроницаемая тьма, а то, что он поначалу принял за черную тень, оказалось диким количеством крови, насквозь пропитавшей белье и матрас и казавшейся черной в рассеянных сумерках комнаты.
Рука, искореженная и словно изжеванная, выглядела чем-то нереальным. Жутким сюром, результатом чьего-то больного воображения и, судя по терпеливо поджидающей Бездне, автор этого творения был очевиден. - Чтоб тебя... Проваливай!
Конечно, никуда она не исчезла. Коди присел на колени рядом с кроватью и в отчаянии принялся шептать Слова, пытаясь наложить блокаду на боль, которую не мог себе даже представить. Бездна жадно впитывала предназначенную не ей магию и Стрикленд чувствовал, как она утекает, как сквозь пальцы, бесполезно и в никуда. В Бездну.
- Адам, что мне делать, как помочь? - он спрашивал больше для своего успокоения, давая себе отсрочку, чтобы собраться с мыслями и принять решение. Кромвель если и слышал его, то ответить был не в состоянии, находясь на грани обморока. - Прости, но мне нужно знать, - голубые глаза Стрикленда, непривычно темные, синие, как грозовое небо, впились в мертвенно-бледное лицо Адама, вылавливая малейшие признаки сознания. - Открой свой разум, дай мне то, что необходимо знать. Укажи путь... - выстроенные защитные барьеры расступались нехотя и тяжело, поглощая необычно много энергии. - Да не сопротивляйся мне, черт возьми!

Отредактировано Cody Strickland (2018-02-05 09:25:21)

- Молчи... Я разберусь, - в таких ситуациях, наверное, полагается держать за руку, но в состоянии Кромвеля существовала вполне реальная возможность того, что рука там и осталась бы в пальцах Коди. Отдельно от тела. Стрикленд внимательно осмотрел искореженную кисть, вспоминая, что говорил Адам о своих кольцах-оберегах. И с накатившим раздражением понимая, что, несмотря на якобы полную откровенность, он все равно многое утаил. Как, например, это. Коди поднял свою руку, глядя на перепачканные в крови пальцы. Снова кровь Кромвелей. И кровь Адама не в первый раз была на его руках. В тот памятный день, когда его укусила крыса, рука Адама тоже кровила. И останавливающее кровь кольцо... Вот оно, едва различимое под кровавой коркой. Коди взмахнул головой, с новой решимостью вторгаясь в память. - Просто не мешай, чем скорее я найду ответ, тем вернее шанс найти решение.
Сосредоточившись, он привычно начал вплетать Слова в канву разговора, но с Адамом маскировка была не нужна и Стрикленд бросил все силы на поиски, не отвлекаясь на плетение кружев. Память всегда казалась ему кипой папок, файлов, расположенных, как археологические культурные слои. От недавних и пустяковых к более важным, давним и тщательно охраняемым. Только разум Адама утопал в чернильной массе, как в мазуте и Коди приходилось тратить силы, чтобы стереть липкую темноту, мешающую увидеть содержимое очередной папки. Мелькали знакомые имена, пульсируя эмоциями, как неоном, но он отметал, не вникая - не до них. Не до лишнего, когда магию тянет это вязкое болото.
Пласт Бездны был внушительнее остальных. Тяжелый, массивный и темный. Информация считывалась тяжело, словно зашифрованная, искаженная вибрирующей болью. Бездна отражалась в широко распахнутых глазах, делая их цвета потемневшего грозового неба, застилала обзор, приближалась и отступала, словно хотела напугать, прогнать, не дать увидеть. Коди смотрел. Вчитывался в кровоточащие, дрожащие от напряжения фразы и слова, пропуская через себя, позволяя им отпечататься в его собственном разуме, как тяжелому следу в мягкой глине. В висках начало ломить от напряжения, словно голову сдавливал ледяной пресс. Колотящийся пульс отдавался в затылок и рикошетил в лоб. Стрикленд машинально облизнул губы и ощутил растекшийся по нёбу металлический привкус. В виски будто ввинчивали огромные шурупы и перед глазами все плыло от слабости. Но Коди уже улыбался скалящейся Бездне нахальной улыбкой - нашел. Не на все вопросы ответы удалось отыскать, но теперь он хотя бы знал все об артефактах Адама и, главное, располагал информацией об отказавшем. Стерев с губ кровь, успевшую закапать и безнадежно испортить серебристый твидовый жилет, он попытался связать магию кольца и перезачаровать на себя, подпитав своей магией, но зачарованный сгусток, опутанный черными паутинными нитями, не поддавался, отражая все попытки зацепиться. Блокирующая установка.
- Адам, перестраховщик чертов, где искать твои запреты?! - Стрикленд не скрывал усталого раздражения, снова ныряя в липкое болото в разуме Кромвеля. На сей раз поиски не затянулись и Коди решительно стер найденный в недрах сознания запрет на манипуляции с артефактами - этика в его деле никогда не была делом первостепенной важности и в критической ситуации не было места для сантиментов.
Темные ниточки магии потянулись, расплетаясь, как паутина. Коди снова стер кровь под носом, использовав для этой утилитарной цели свой галстук, перевел дыхание и, поглядывая на бледного Кромвеля, в мозгах которого он только что прошелся локальным ураганом, начал зачаровывать, вплетая свое Слово в тонкое черное кружево вокруг стального кольца.

Отредактировано Cody Strickland (2018-02-07 20:42:51)

Эван не успел его остановить. Не смог бы — слишком был сосредоточен на зачаровании. Магия утекала в Бездну хуже, чем сквозь пальцы. Эван отвоевывал крохи и миллиметры; пот катился по лицу, мешаясь со слезами, но этого было недостаточно. Чего угодно было недостаточно, потому что сдался Адам.
Бездне было недостаточно. Матовая чернота жадно распахнула объятия, чтобы уронить в себя всех троих.
Это не было похоже на крысиный укус. Эван пытался кричать, звать, но не слышал ни себя, ни открывавшего рот Стрикленда. Бездна не вытаскивала самые мерзкие мыслишки из его подсознания, выворачивая всю его картину мира натзнанку, нет. Она издевалась над Адамом, заставляя смотреть. Лишала ощущения пространства и времени. Душила, стягивая горло.
Эван беспомощно царапнул ногтями по собственному.
«Адам», — беззвучно всхлипнул он, мотая головой: нет, не смей, не смотри так, не сдавайся…
Мазутная пелена схлынула, как не было. Эван хрипло хватал ртом воздух, стиснув рукой рубашку где-то над бешено колотящимся сердцем. Слезы катились по лицу. Он едва мог дышать. Голубые глаза посмотревшего прямо на него Стрикленда не делали легче.
Адам.
Эван нащупал у него на шее пульс пальцами и позволил себе рваный дрожащий выдох облегчения, пока Стрикленд заканчивал свое зачарование. Заставил себя отстраниться, провел дрожащей рукой по волосам. Стрикленд явно соображал лучше. Кажется, больше знал про Бездну.
— Он может… очнуться и возразить. — Эван снова посмотрел на Адама, больно прикусил себе губу, давя подступающие рыдания. Сейчас нельзя разваливаться. У него будет на это время потом. — Разве что…
Он оборвал себя на полуслове, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы хотя бы голос перестал так отчаянно дрожать. Тошнотворно-металлический запах после полной депривации Бездны уже не заставлял остатки завтрака в желудке подкатывать назад к горлу.
Он принялся шептать себе под нос Слова. Бездна оттягивала их на себя, но не так, как с целительством, с рукой, и у Эвана получалось где заставить ее чуть отступить, где — изящно обойти. Чары, оплетавшие Адама, были призваны индуцировать магическую кому. Эвану достаточно было заговорить Не-Совсем-Спящего Красавца на окровавленных простынях, уколотого Бездной вместо веретена, погрузить его еще глубже в бессознательное состояние, защищая от проклятия то, что осталось, и не позволяя невовремя прийти в себя. Артефакты продолжали поддерживать жизнь, позволяя не растрачивать на это силы.
Для полной сказки не хватало только поцелуя истинной любви.
Эван сглотнул истерический смех и закончил зачарование. Облизнув пересохшие губы, провел рукой по лицу, по щекам, стирая дорожки слез и катившийся градом пот.
— Магическая кома. Может, спасет от Бездны, — пояснил он для Стрикленда. — Точно не даст очнуться невовремя. Надо все его артефакты перевязать, как ты с кольцом. У него очень мало магии, они наверняка ослабли. Если укрепить — она отступит. Должна.
Он снова сморгнул. Сколько раз он просил позволить ему помочь с артефактами? Сколько раз Адам отмахивался?
— Я точно беру браслет. — Эван хотел попробовать снять боль совсем; может, даже подплести замкнутое теперь на Стрикленда кольцо, пересобрать руку лучше. Если останутся силы. — Остальное — пополам?
Еще три кольца, браслет, крестик, четыре гвоздя амулета. Все еще — хищно ждавшая их магию Бездна.
Сил не останется.

Эван проговаривал тщательно подобранные Слова медленно, облизывая губы, стараясь не вслушиваться в речь Коди и почти шепча свои, чтобы как можно меньше мешать. Он никогда ничего подобного не делал. Никогда не пытался одновременно поддерживать кого-то в бессознательном состоянии и перевязывать на себя чужие артефакты. В них было вложено потрясающе сложное целительство. Будь он в другой ситуации, он бы восхитился.
Его хватало только на то, чтобы бормотать себе под нос и не коситься на Стрикленда. Они не должны были быть здесь. Оба. Не должны были спасать Адама из цепкой хватки Бездны, которая отбирала силы и таращилась, кажется, из всех темных углов.
Эван сглотнул и в несколько Слов отвязал свою татуировку от чужой магии совсем, и продолжил заговаривать «свою» половину артефактов. Подкатывавшие волнами слабость и головная боль начинали спутывать сознание, но он смог.
Они смогли.
— Я знаю, — хрипловато ответил он Стрикленду. Стрикленд вряд ли слышал.
Но Эван знал — и предлагал много раз. Себя ему было не жалко. Если бы Адам раз за разом ему не отказывал, то сейчас не лежал бы без сознания на пропитанных собственной кровью простынях.
Эван коснулся пересохшими губами ладони Адама и привалился спиной к бортику кровати, сглотнул еще раз в бесполезной попытке смягчить саднящее горло. Принесенная Стриклендом с кухни вода была кстати. Он благодарно кивнул, выхлебал залпом почти половину, отставил в сторону. Стало чуть легче. Можно было хотя бы говорить.
Стрикленд смотрел так, будто ему тоже было под девяносто лет. Эван закусил изнутри губу, прислушался к себе. Жадные артефакты оттягивали дьявольски много его магии, он не мог сказать сразу.
— Около часа точно. — Он взглянул на Адама, сделал глубокий вдох и снова заставил себя заглянуть в глаза Стрикленду. — Зачем тебе? Бездна уже отступает.
Как тогда, в его, Эвана, спальне, целую вечность назад, когда Адам нашарил и надел слетевшее случайно кольцо.
Эван шумно вдохнул и вцепился рукой в собственное колено, постарался как можно медленнее выдохнуть и вдохнуть. Сконцентрировался на Стрикленде.
Чего хотел Стрикленд?
Что Стрикленд вообще здесь делал?
Почему всё — так?

Эван знал достаточно. Про артефакты, про Италию и связи с мафией. Про то, сколько лет назад Адам должен был на самом деле умереть. Паника подкатывала к горлу от каждого слова Стрикленда только больше. Эван дышал на четыре, пытаясь держать ее под контролем, и закусил себе изнутри щеку. Укол боли намекнул, что с последним он перестарался.
Было неправильно ковыряться в памяти Адама без его разрешения и тем более ведома. Эвану не следовало помогать. Эвану следовало его остановить, возмутиться, сказать хоть что-то.
Эван вместо этого не сводил глаз с ладони, накрывшей запястье Адама, и пробормотал пару Слов, чтобы опять оценить состояние. «Держать» его было не обязательно, артефакты все еще справлялись с поддержанием жизни, остальная магия была скорее пассивной. Бездна неохотно, но отступала на свои прежние позиции.
С бессознательным Адамом Стрикленду, наверное, было проще работать. Ни сопротивления, ни проблем.
Эван зажал себе рот ладонями, чтобы не рассмеяться истерически, и с трудом поднялся на ноги.
— Я контролирую, не отвлекайся.
Ноги едва держали, но он смог дойти до кухни и поставить чайник. Закатал рукава по локоть, чтобы не видеть бурых пятен на манжетах рубашки, умылся теплой водой, продолжал отсчитывать про себя четыре, контролируя собственное дыхание. Сделал чай и нашел печенье с шоколадом. Приволок все это вместе с еще одной бутылкой воды на подносе назад и сел назад на пол. Чудом ничего не разлил.
Стрикленд как раз заканчивал. Адам все еще был в порядке. Удерживавшие его без сознания чары Эван пока не расплетал.
Сначала надо было задать Стрикленду вопрос, над которым он успел подумать на кухне.
— Осторожно, еще горячо. Три ложки сахара. — Он придвинул к Стрикленду по полу его чашку. Отпил из своей, морщась. — Ты… сможешь так еще раз, только со мной? Я опекун Эвис по его завещанию и…
Эван проглотил вертевшееся на языке «его amante» и просто покачал головой. Вместо Стрикленда он смотрел на свои ладони.
— Ко мне тоже придут. Наверняка. А я не умею это все нормально прятать, и раз они все равно вскроют блоки… Я только должен как-то помнить про артефакты, хотя бы — что мне нельзя делать глупости.
Он отставил наполовину опустевшую чашку и заставил себя поднять на Стрикленда взгляд.
— Получится?