Все вокруг говорили «случившееся», «ситуация», «произошедшее». Говорили «трагедия». Говорили что-то еще. Все вокруг словно отделяли себя от Эвис и всех тех, кто взял заточенный кусок металла и выколол себе глаза. Все вокруг не желали иметь с чужой болью ничего общего. Это даже не возмущало – Линн ничего не возмущало. Но ей хотелось бы, чтобы все те, кто облекали свои слова в отстраненные формулировки, просто заткнулись и хотя бы на несколько минут перестали себе врать.
Никакие формулировки не могли изменить того, что Эвис не приходит в сознание, а Адам разваливается на части.
Линн было чуждо самобичевание, с некоторых пор она предпочитала поиск решения поиску виновных, но сейчас, глядя на проплывающий за окном машины Лондон, не могла удержаться от рефреном бьющееся в виски «Если бы я была там». Где – там, Линн? Где – там? Рядом с Эвис? Рядом со всеми этими девочками? Рядом со всем миром, разрываемым воспаленными черными ранами? Это единственный выход? Разве это не была самая страшная из всех ошибок, что ты совершила? Хочешь сделать это опять?..
Что ты собираешься найти там на этот раз?
«Приехали» - сказал Адам. Линн положила руку на дверцу машины, открыла ее, выбралась наружу, захлопнула дверцу. Влажный февральский воздух холодил кожу. До дверей больницы она считала шаги. От дверей больницы до стойки регистрации она тоже считала шаги. И от стойки до холодного прозрачного стекла, отделяющего палату Эвис от остального мира.
«Это все» - сказал Адам. Он был прав. Это действительно было – все. Некоторое время Линн смотрела на тело, лежащее на кровати, молча. Тело – не Эвис. Эвис не такая.
- Она не любит «Белоснежку», - сказала Линн. – Она рассердится.
Она смотрела и смотрела. В свете ламп стекло бликовало зеленым. Можно было подумать, что Эвис вовсе не в палате, а в огромном аквариуме. Или на морском дне. Русалочка Эвис нравится, поэтому когда она очнется, надо будет сказать… Приборы ровно попискивали. Линн не слышала этого сквозь стекло, но ей казалось, что она слышит.
Что мне делать? – спрашивала себя Линн. Что же мне теперь делать? Я ведь должна что-то сделать. Не может быть, что я не могу.
Чудовище внутри нее затаилось и не просилось на поверхность – как дрессированная собачонка, оно словно бы понимало, что сейчас не время докучать хозяйке. Но Линн не была хозяйкой. Кем же она была?
Эвис за стеклом походила на Русалочку. Но Русалочка не может быть сосредоточием всей черноты, что есть на свете. Бездна здесь даже не ползла из щелей. Она вся была в Эвис, как огромная черная дыра.
Ты не можешь по-другому, да? – зло подумала Линн. Или ты просто не хочешь? Ты же смогла. Со мной – ты смогла. Почему же Эвис…
Линн закрыла глаза и постояла так минуты три. Может, больше. Адам тоже стоял молча. Адам вообще с трудом стоял. Он рассыпался на части.
- Бездна не смогла бы сделать это сама, - сказала Линн, наконец. Она понимала, что Адаму, вообщем то, наплевать, но ей нужно было сказать это вслух. – Это сделали люди. Это всегда люди.

Отредактировано Lynn Hightower (2018-02-13 10:33:31)

- Я не про то, - сказала Линн, недовольно сморщившись. Эти проблемы с выражением мысли изрядно действовали ей на нервы сейчас, когда ее меньше всего занимали собственные коммуникации с человечеством.
Стремление людей к упорядочиванию Вселенной могли выглядеть смешными, если вообразить себя Высшим разумом, или чем то подобным. Вообразить. Даже первозданный хаос стремится к порядку. Даже у Бездны есть законы. Возможно, Линн ошибалась в их понимании – пусть так. Но у нее просто не было выбора. Сейчас ей нужно было опереться хотя бы на какие-то выводы.
У Бездны всегда есть проводник.
Эвис лежала неподвижно, вся в коконе вязкой черноты. Адама рядом скручивало в узлы. Линн была беспомощна сделать что-либо с этим прямо сейчас. Но это не значило, что не нужно делать вообще ничего.
- Адам. Тебе нужна помощь. Ты не спасешь Эвис, если умрешь, - сказала Линн, по-прежнему глядя сквозь стекло. А потом, без перехода. – Мне нужно шагнуть в Бездну. Не надо волноваться.
Она сомневалась, что Адам сейчас может волноваться. Это слово было слишком маленьким. Она сомневалась, что Адам может волноваться о ней – прямо сейчас. Но в некоторых случаях, стоит сказать заранее.

Отредактировано Lynn Hightower (2018-03-04 12:17:37)

Это было ожидаемо. То есть… наполовину. На вторую половину Линн была готова предположить, что Адам вообще не отреагирует на ее словах. Так было бы хуже всего – это означало бы, что в нем уже выгорело все, что оставалось. Однако, Адам все еще цеплялся за что-то. За нее ли, или же за свою ответственность – это было второстепенно. Линн не была столь мелочна, чтобы сейчас выяснять любят или не любят на самом деле. Главным было, что Адам еще здесь. И то, что его предложение – то есть, он думал, что ультиматум, но все равно, предложение – неприемлемо.
Она не знала, что сказать. То есть, конечно, знала. Решительное «нет». На такое короткое слово она была способна, а с решительностью еще легче – когда «нет» следует без аргументов, то звучит оно - решительнее не бывает. Линн не знала, почему до сих пор молчит и смотрит на обтянувшую скулы кожу Адама, на его искусанные губы и запавшие глаза в ореоле темных кругов. Ей доводилось прежде видеть трупы, и выглядел Адам ничуть не лучше, чем скончавшийся от передоза торчок.
- Может, - сказала Линн вместо того, что должна сказать. – Если бы нам нужно было просто туда заглянуть, я думаю, я бы смогла тебя удержать.
Звучало бредово – особенно для человека, который не понаслышке знал, что такое «шагнуть в Бездну». Тем не менее, некоторая вероятность успеха в таком случае была. «Экскурсия по кроличьей норе» - отвлеченно подумала Линн. -  «Туда и обратно. Или это уже другая сказка?». И все-таки…
- Но мне нужно не только заглянуть. Кое-что найти. Я могу тебя выпустить, и тогда ты уже не вернешься. У тебя уже не осталось ничего, что будет достаточной платой. Понимаешь?
Даже если он и понимал, Линн не была уверена, что это удержит его от опрометчиво-жертвенных поступков, потому добавила еще:
- Это будет бессмысленно. Ты не поможешь Эвис, помешаешь мне и умрешь сам. Я справлюсь. Просто не хочу, чтобы ты беспокоился.

Вообще не надо было ничего говорить. Линн это знала и все равно, раз за разом, совершала эти свои прогулки по граблям, которые могли невесть чем закончится – при всей этой гипертрофированной и ответственной заботе Адама, тот не был ни простаком, ни слабаком, ни трусом. Даже инфантильным добряком он не был, и Линн это тоже было прекрасно известно. На опыты он бы ее, конечно, не отдал, но мысль о клетке – Линн была уверена – мелькала в его голове не раз, не два и даже не десять. Не сейчас, конечно. Когда он был в более стабильном состоянии сознания.
По поводу сознания, кстати, тоже был своеобразный вопрос.
- Ты не в себе, - сказала Линн, уже пожалевшая о том, что вообще развела тут все эти игры в право выбора и свободу воли. Надо было просто пойти туда, где ее никто не найдет. И все. Адам бы даже не заметил ничего. Ду-ра. – Глупее, чем лезть в нее, не контролируя свой разум, не придумаешь.
Она вновь посмотрела сквозь стекло. На опутанную проводами Эвис. Можно было сделать это здесь. Черная дыра ждала, чтобы в нее шагнули. Она была готова подползти ближе ради такого случая. Линн едва не шикнула на нее, как на трущуюся об ноги кошку. Прекрати уже. Ты же знаешь, я иду. И лучше бы тебе было, что мне показать.
- Я бы не пошла, если бы могла по-другому, - зачем-то оправдываясь, сказала Линн Адаму, по-прежнему глядя сквозь стекло. Не на него.
Вероятно, можно было бы и по-другому. Нормальными методами. Сопоставление фактов. Расследование. Исследование. Что-нибудь столь же умное. Линн так не умела, но ей все равно нужны были ответы. Чтобы помочь Эвис, не получив вместо нее кусок Бездны. Почему-то Линн казалось, что случится именно это, если она просто пойдет и приведет сознание Эвис за руку.
- У меня может перестать биться сердце, - сказала Линн, наконец-то то, из-за чего начала все эти разговоры. Адам был не в курсе ее сложных и запутанных взаимоотношений с Бездной. И как она там оказалась, он тоже не знал. Столько шансов рассказать, но она все их упустила. И сейчас тоже было не время. – Только не надо никого звать, ладно?
Она повернулась к Адаму и повторила:
- Ладно?..