Джузеппе всегда знал, что делать. Когда дело только пахло жареным, или когда пожар уже разгорался под самым носом, он был тем, кто оставался спокойным, раздавал указания, и неизменно оказывался прав. Джузеппе точно знал, что всё всегда будет хорошо. Но теперь Джузеппе Маркези лежал у самой входной двери с пулей во лбу, и его кровь стекала в стыки между камнями брусчатки.

Август - божественный месяц - исходил последней жарой, срываясь на грозы и скатываясь в туманы. В их римском доме уже созрел виноград, но входная дверь, наглухо задвинутая тяжёлым книжным шкафом, перевёрнутым на бок (все книги ссыпались с полок, заваливая проход, и перекрывая доступ к лестнице на второй этаж. Чтобы пройти к ней, пришлось бы пройтись по распахнутым страницам), дрожала под ударами. Тёмно-зелёное стекло двери на кухни со звоном разлетелось на тысячу осколков; он услышал это даже со второго этажа, сквозь тихие всхлипывания прижимающейся к нему Лауры, сквозь бессмысленное "сдавайтесь!", грохочущее в ушах хуже выстрела, отправившего к праотцам Джузеппе.
Римский дом Маркези предназначался для затяжных летних каникул, захватывающих сентябрь с октябрём, для близости столичных дел, для возможности собрать всю Семью из отдалённых уголков Италии; он не был крепостью, способной выдержать штурм.

Полиция нагрянула в пять утра. В пять пятнадцать Джузеппе Маркези уже был мёртв, в пять двадцать - разбита кухонная дверь, в пять тридцат четыре - выбита входная. Ланди следил за происходящим из окна, прижимаясь к стене, так, чтобы никакая из пуль не прошила ему голову: полиция оцепила дом по периметру, и даже если у них была бы возможность прорваться сквозь это оцепление, на километры вокруг были только холмы и пастбища. Ему не хватит физических сил отстреливаться ото всех, и магических - обороняться. Маурицио Бруни озаботился тем, чтобы все защитные артефакты на территории дома и прилегающих территорий были уничтожены, что было невозможно без привлечения других магов. На войне все средства хороши?

Когда люди в полицейской форме прорвались на второй этаж, его магические силы уже были на исходе: Алессио полчаса держал защитную стену вокруг всего дома в отчаянной попытке отсрочить неизбежное, дать лишнее время на просчитывание путей отступления, зная, что боевая магия одного - ничто против огнестрельного оружия двадцати. Первый пересёкший порог лишённой своих баррикад спальни человек захлебнулся собственной кровью, пошедшей горлом, пока Ланди судорожно шептал заклинания, оставив защиту дома, бросая всё на оборону этого последнего рубежа. Второго постигла та же участь, третий лишился доступа к кислороду из-за сжавшихся лёгких, четвёртый потерял ориентацию в пространстве из-за внезапно пропавшего зрения и был застрелен Ланди, дрожащей от напряжения рукой всадившим ему в грудь несколько пуль подряд. Ещё двое не сумели пересечь порог. На седьмом он сдался.

Всю эту кавалерию возглавлял Бруни, дожидающийся их у выбитой входной двери. Едва стоящий на ногах от усталости Ланди с заломленными назад руками ("как будто это помешает мне перебить вас всех") поднял на него глаза, когда конвоиры вытащили его из дома следом за Лаурой:
- Значит, это ждёт Сицилию? Твой произвол? - он раздражённо и отчаянно выплюнул эти слова новому дону в лицо; теперь терять было уже нечего.
[nick]Alessio Landi[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2AKZe.jpg[/icon][status]howling through [/status][info]<b>АЛЕССИО ЛАНДИ ^{<i>маг</i>}</b><br>опальный мафиози<hr>[/info]

Он не мог точно сказать, сколько прошло времени. Ориентировался только во времени суток, и то не всегда угадывал. Должен был пройти день, два, максимум, три, но Ланди слишком часто терял сознание от перенапряжения, от того, насколько сильно выжимал из себя магию, до последней капли, сопротивляясь людям Бруни так яростно, как только было возможным. Не надеясь на физическую силу, которой было откровенно недостаточно против охраны того крыла тюрьмы, в котором он оказался, возлагал большие надежды на магию. Все надежды, которые оставались.
Ему не давали увидеть жену, и не говорили, что с ней, и где она. Всё, что Алессио видел в последние семьдесят два часа, сводилось к четырём бетонным стенам, сжимавшимся со всех сторон, и к сливающимися в одно цветное пятно лицам охранников.

В стремлении выбить из последних оставшихся в живых Маркези всю информацию, которой они располагали, люди дона обратились к простым, но действенным методам, неуловимо напоминавшими средневековые пытки. Ланди не давали спать, и к концу того, что он полагал третьими сутками, он начал окончательно терять грань между настоящим и иллюзорным: слышал голоса, крики корчащихся в муках людей, среди которых улавливал свой собственный, мог поклясться, что видел лицо Лауры, смотревшее на него сквозь решётку. Несколько раз бросился на эту решётку грудью, увидев в проходящих охранниках Маурицио Бруни. Его раз за разом вырывали из короткого беспокойного сна, в который он пытался проваливаться, чтобы тащить в "переговорную" - Господи, назвали бы уже камерой пыток, чтобы не лгать самим себе, - и насильно вырывали те крупицы информации, которые Алессио цедил сквозь зубы, прежде, чем несколько ему выбили. Осколки в кровь раздирали губы и щёки, но он упорно заговаривал все те травмы, что ему наносили. Не было сил срастить кости, но на их остатках можно было остановить кровотечение и вынудить боль отступить, хотя бы на короткое время. Он кое-как дышал, чувствуя, как раздуваются лёгкие, упираясь в сломанные рёбра, и каждый вдох вырывался натужно, сдавленно и хрипло, словно ему уже перерезали горло. Но финал этого маленького представления, поставленного доном Бруни, был ещё впереди. Наверняка на финал Бруни захочет посмотреть сам.
Когда не было сил колдовать, Ланди молился. Сжимал в кулаке простой деревянный крестик на шнурке, который богобоязненные католики ему всё же позволили оставить, перебирал маленькие то ли кольца, то ли бусины на шнурке рядом с ним, и жил дальше. Потому что должен был. Отказывался умирать до того, как увидит Лауру.

Вероятно, когда Бруни в сопровождении предателя-Чезаре и Маленького Мико, известного своей любовью к грязным делам, от которых не  был бы в состоянии отмыться ни один уважающий себя человек, всё же почтил его своим присутствием, было утро. Поставленный прошлым вечером синяк под глазом расплылся, почти полностью лишая его зрения на правый глаз, и вынуждая нервно поворачиваться ко всем левой стороной.
Их комната для рандеву отличалась от его камеры, в которой откровенно тянуло гнилью и крысиным помётом: просторней, светлее, с чистыми полами и светом, всё же пробивавшимся сквозь маленькое окошко под потолком. Для всей троицы были предусмотрены простые крепкие деревянные стулья. Ланди было ласковым тычком в спину предложено встать на колени. У него не было сил сопротивляться.
Его травмы были по-прежнему совместимыми с жизнью, пускай и делающие эту жизнь в разы короче и неприятней: Бруни вряд ли отпустил бы кого-то из семьи Маркези так легко, не в его привычках было миловать и даровать лёгкую смерть. Сглотнув полную крови слюну, Алессио поднял голову, упираясь коленям в холодный пол; скованные наручниками руки за спиной давно затекли и ныли, добавляя боли в вывихнутое правое плечо.
- Не можешь выиграть честно - уничтожь, да, Маурицио? Не можешь завести своих друзей, перемани чужих? - он коротко дёрнул головой в сторону Чезаре и Маленького Мико. Он не знал, как давно оба перешли на сторону нового дона, или были на ней всегда, но и Чезаре, и Мико, пользовались протекцией Маркези. - Отличная стратегия. 
Ланди говорил с трудом, проглатывая половину звуков, и должно быть, ужасно раздражая всех присутствующих свистящим громким дыханием.
- Я уже сказал им всё, что знал. О связях Маркези с римскими банками, о подпольной проституции, о судах Палермо. Что ещё тебе нужно?
[nick]Alessio Landi[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2AKZe.jpg[/icon][status]howling through [/status][info]<b>АЛЕССИО ЛАНДИ ^{<i>маг</i>}</b><br>опальный мафиози<hr>[/info]

Ланди гневно дёрнул головой, глядя Маурицио в лицо - так открыто, как мог.
- Джузеппе не устраивал облаву, прячась за чужими спинами. В этом разница между вами.
Безумно хотелось завалиться на бок прямо здесь, на холодный пол, и закрыть глаза.
- Сальтаформаджо... - повторил, вспоминая имя. - Сальта..формаджо.
Он никогда не был причастен к делам старого дона напрямую. Всегда был немного фоном эпохи, магическим фоном, благодаря которому дела частенько решались сами собой, без необходимости прибегать к грубой физической силе. Леонардо Сальтаформаджо мог быть сколько угодно продажным сукиным сыном - цена была у всех. Он был католиком, глубоко религиозным человеком, почти посвятившим свою жизнь служению, избравшим иную дорожку в самый последний момент, но всё равно оставашимся преданным идеалам церкви, и полагающий магию порождением Сатаны, подлежавшим уничтожению. И до дрожи в коленках боялся её, боялся самого Ланди, служившим мощным оружием убеждения, когда парой Слов сжал Леонардо глотку, не давая дышать. Смотрел, как быстро бледнеет лицо, как судья царапает собственное горло ногтями, и с трудом сдерживался, чтобы не сжать незримую хватку сильней. Знал, что может переломить Леонардо шею новым Словом. Знал это и Леонардо, после демонстрации силы согласившийся на все условия Маркези, и напоследок пожелавший Алессио Ланди вечность гореть в аду. Сальтаформаджо смотрел тогда на него почти так же, как сейчас смотрел Бруни: в глазах слишком чётко читался страх, чтобы спутать его с чем-либо другим.
- Он трус и бывший церковник. Он боится за свою жизнь. Боится того, что будет после неё.
Ланди говорил тихо и медленно, подбирая слова.
- Потому что не так страшны грехи при жизни, как расплата за них после смерти.
Собрав последние магические силы, он выбросил их в сторону Маурицио Бруни, сдавливая его горло невидимыми пальцами магии точно так же, как тогда в доме Сальтаформаджо, в котором пахло ладаном и прогнившими истинами.

[nick]Alessio Landi[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2AKZe.jpg[/icon][status]howling through [/status][info]<b>АЛЕССИО ЛАНДИ ^{<i>маг</i>}</b><br>опальный мафиози<hr>[/info]

Когда что-то оборвало его магию, резко и отчаянно, Ланди отшатнулся сам, с трудом сохраняя равновесие, успев перед этим отхватить свою порцию пристального взгляда Бруни на одном уровне с собой, когда тот упёрся коленом в неправдоподобно чистый пол прямо перед ним. Чужая магия сбила его собственную, высвобождая дона из цепкой невидимой хватки, уже почти вышедшей из-под его контроля, сдавливающей горло магической удавкой; тот факт, что единственным, кто открыл рот, был сам Маурицио Бруни, заставил его расхохотаться. С выступившими на глазах слезами от боли, которую причинял каждый вдох, Алессио полузадушенно смеялся, давясь этим смехом, завалившись на бок, почти прижимаясь щекой к полу. Мокрые от крови и пота волосы липли к лицу, а всё тело сотрясли болезненные конвульсии, вызванные смехом. Голова звенела абсолютной пустотой, а грудь сдавили тиски: у него не осталось магии. Всё, что он будет колдовать с этого момента, будет тянуть из него уже непосредственно жизненные силы.
- Так, да? Так, дон? - Ланди сплюнул выступившую на потрескавшихся губах кровь, и оскалился в лицо Бруни, тяжело дыша. - И давно ты используешь то, что ненавидишь? Давно изображаешь из себя святого, будучи лицемерной тварью?
Клокочущий в груди нервный торжествующий смех почти стих. Алессио с трудом оторвался от пола, снова вставая на колени: в полулежащем положении голова быстро тяжелела, и мир перед глазами начинал плыть, что было верным признаком, что он вот-вот отключится, а этого он позволить себе не мог.
- Ты - маг, Маурицио Бруни. Ты такой же, как я.
[nick]Alessio Landi[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2AKZe.jpg[/icon][status]howling through [/status][info]<b>АЛЕССИО ЛАНДИ ^{<i>маг</i>}</b><br>опальный мафиози<hr>[/info]

- Правду.
Он смотрел на дуло пистолета так спокойно, как мог, хотя внутри всё переворачивалось от откровенного страха; знать, что умрёшь в этих застенках - одно, и смотреть смерти в лицо - другое. Стольо ожидаемая смерть, о которой он тихо тайком молился, когда боль в рёбрах становилась нестерпимой, имела лицо не Бруни, вознамерившегося  отпустить ему все грехи одним выстрелом в упор, а пистолета, направленного ему в голову. Бруни, как обычно, был просто марионеткой, полагающий, что ниточек не существует.
Ланди не стал оборачиваться, когда за его спиной хлопнула дверь, выпуская людей Маурицио: спешно выставить свидетелей своего позора, замести следы, прикрыться Алессио, но не признать той правды, которая упиралась в лоб похуже пистолета. И могла точно так же вышибить мозги.
- Дать отпор магии.. можно только магией. Ответной. Магией.

Он следил за доном левым глазом, повернув голову, следил за выражением его лица, хотя оно то и дело превращалось в расфокусированное пятно, которому приходилось усилием воли возвращать распознаваемые черты. Тишина, накрывшая опустевшую комнату, не давила. Он успел привыкнуть к тишине, и пускай она была намного лучше шагов за запертой дверью камеры, она была всего лишь вступлением к ним. Молчание Бруни - затишье перед бурей.
Буря вернулась, когда дон вскинул руку.

- Нет, - теперь Алессио смотрел поверх пистолета в глаза Маурицио, в напряжённое лицо человека не уверенного в том, что говорит, и действующего на эмоциях, которые тщательно пытался скрыть. - Я думаю, что ты лгал своим людям в лицо, и теперь боишься того, что я открыл им глаза на твою истинную сущность. Убей меня, - он нехорошо ухмыльнулся, растягивая разбитые губы в улыбке. - Если хочешь. Но это тебе не поможет, потому что они оба видели, что только что произошло. И скоро будут знать остальные. И тогда ты окажешься в моей шкуре. И кто-то другой будет точно так же целиться тебе в голову.
[nick]Alessio Landi[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2AKZe.jpg[/icon][status]howling through [/status][info]<b>АЛЕССИО ЛАНДИ ^{<i>маг</i>}</b><br>опальный мафиози<hr>[/info]

Ланди молча наблюдал за разворачивающимся перед ним представлением. Смотрел, как Бруни шарахается от теней, которых сам же и вызвал своей магией, как постепенно поддаётся панике, которую выдавали неприкрыто дрожащие руки, ужас в глазах, и то, как он отчаянно наставлял ствол пистолета на каждый, даже откровенно пустой, угол. Не спорил, потому что не было сил, переводя взгляд с пляшущих теней на дона, и в этом взгляде было больше, чем он мог вложить в слова. Шевельнув стянутыми руками, Алессио приподнялся на коленях, почти запрокидывая голову, чтобы увидеть, как тени ползут вверх, всё ещё подконтрольные Бруни, но такие же безумные, как и он сам.
Они делали и без того тесную комнату ещё меньше. Ланди казалось, что, если бы он мог протянуть руку, тени чёрными челюстями вцепились бы ему в запястье, втаскивая за собой в чернильную темноту, оплетая и не отпуская. Одно он теперь знал наверняка: если они затащат его, он забирает Маурицио Бруни с собой. Позже, возможно, через двадцать лет, тридцать, но Бруни поддастся своим.
- Встретимся в аду, Маурицио.
[nick]Alessio Landi[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2AKZe.jpg[/icon][status]howling through [/status][info]<b>АЛЕССИО ЛАНДИ ^{<i>маг</i>}</b><br>опальный мафиози<hr>[/info]